| ||||
| Проза |
|
ГОТИКА.
В темноте не было слышно ничего. Тишина. Он шел наугад, практически не разбирая дороги, смутно понимая, что ошибиться он не может, что у него есть одна дорога - вперед. Руки онемели от тяжести, одежда промокла и прилипала к телу. Он крепче прижал к груди свою ношу и напряг ая зрение, вгляделся в темноту. На какой - то момент ему показалось, что впереди серые стены стали чуть ярче, он сделал усилие над собой и двинулся вперед. За очередным поворотом показалось серое пятно просвета, холодный осенний воздух ударил в лицо. Он ничего не помнил, видел, лишь как капли косого дождя смывают с его рук липкие потоки красного цвета. Он не знал, как оказался в темном лабиринте, не мог вспомнить, как наткнулся на мертвое тело. Дождь почти прекратился. Серые тучи, казалось, касались земли, угрожающе нависали над ней. Промокшие деревья источали свежий, холодный аромат, гнилая листва прилипла к земле. Он остановился, порыв ветра ударил в лицо. Он аккуратно положил свою ношу на землю. Беззыжненными волосами заиграл злой ветер, раскидав их по земле, создав тем самым ужасающую иллюзию жизни. Он дотронулся до ее лица. Застывшая маска не то блаженства, не то страха. Он дотронулся до ее рук, тонкие пальцы которых были скрючены, наподобие птичьих лапок, и крепко сжал их. Поее телу пробежала судорога, тонкие синие веки широко распахнулись... Эрик проснулся, нервно закурил, разгоняя сигаретным дымом спазмы ночного кошмара. Зверь. Склонившись над столом, он продолжал что-то писать. За окнами завывал ветер и белые хлопия снега танцевали дьявольский танец. Неожиданно все смолкло. Он оторвал взгляд от прыгающих черных точек, рождающихся из-под пера, бледное тонкое лицо с блестящими черными глазами, отразилось в окне. Ночь не была темной, взошла луна, и лес светился миллионными брильянтами. Бриллианты поблескивали в густой шерсти огромного волка, неподвижно застывшего возле окна. Казалось, это был призрак, виденее и красные огоньки горящих глаз только усиливали это впечатление. *** Женщина торопливо шла по тропинке. Метель внезапно стихла, вместе с ней утих и страх. Дорожку едва можно было различить, впереди маячили стройные сосны, за ними укрылась не большая деревушка. Дом. Снег хрустел под ногами и эта незатейливая мелодия успокаивала. Но вдруг, хрупкое спокойствие нарушилось, что-то стало не так, женщина насторожилась, чей-то взгляд буравил ей спину. Она резко обернулась. В нескольких шагах от нее стоял человек. Он был высок и худ, черные волосы контрастировали с бледностью лица. Человек улыбнулся и в глубине его глаз вспыхнул красный недоброжелательный огонек. *** Лунный свет отражался от снежной равнины. Волк, щуря глаза, втягивал в себя воздух. Все запахи неподвижно повисли, морозная свежесть обжигала ноздри. Зоркие глаза уловили какое-то движение, зверь насторожился. Так и есть. Осторожно передвигаясь, почти сливаясь со снегом, равнину пересекал заяц. Погоня была не долгой, в два счета мощные чельсти сомкнулись, хрустнул хребет, и несколько капель крови моментально впитались в снег. Казалось совсем утихшая метель вновь начала усиливаться. На морде зверя отразилось почти человеческое страдание, волк вскинул голову и завыл. И его вой встретил ответ - приближающийся остервенелый лай собак. Зверь осмотрелся. Со стороны деревни приближались огни, был слышен крик людей. Волк застыл в ожидании. Первые две собаки, бросившиеся на него, встретили смерть, остальные застыли в нерешительности. Вскоре подошли люди. Они окружили зверя, на него устремился десяток заряженных ружей., но люди медлили. Почему? Может быть причина была в бесстрашно-спокойном взгляде почти человеческих глаз?....Но тут вперед вышел высокий темноволосый человек, лицо которого было маской жестокости, в блестящих черных глазах читалось торжество. - Убейте его! Это волк-одиночка, он убийца! Грянули выстрелы. Первая же пуля на вылет пробила грудь. Зверь упал. Воспоминания хлынули потоком. Детство, когда маленький мальчик только начинал познавать мир, юность, когда впервые он узнал о темной стороне своей души, зрелость, когда приминрился с ней. Самым последним образом было распахнутое окно, ветер, треплющий занавески и белые хлопья снега, танцующие свой дьявольский танец по пустой комнате. Побег. Я вышел на улицу, плотно прикрыв дверь, по привычке сказав "До свидания". Наверное, страх перд одиночиством заставил меня оставить эту лазейку, шанс на возвращение, вместо того. что бы сказать честное "Прощай". Весенний вечер встретил меня струйками дождя и зажигавшиеся фонари подмигивали из покрытых рябью луж. Я неторопливо шел домой, вдыхая полной грудью влажный воздух, с интересом заглядывая в окна домов, мимо которых проходил. Свет, лившийся из теплых комнат на промокшие улицы города, напоминал мне о детстве, о том, как вместе с бабушкой мы ждали с работы деда, об ужине за общим столом перед телевизором, и о том ощущении чсастья, которое переполняло меня тогда. Сейчас незачем было спешить домой, там было темно и пусто, и на место воспоминаний приходило сожаление. Я пытался разобраться ы причинах, которые сделали это чувство моим вторым "я". Почему так получилось? Почему последнее время память все чаще возвращает меня в прошлое? Что не так в настоящем? Чего мне не хватает? Тот небольшой отрезок жизни, что я прожил, не был паполнен какими бы то ни было из ряда вон выходящими событиями, по сути, жизнь моя была спокойной. Чего же мне не хватало? Любви? Нет, любовь была - сильная, чистая...Мучительная в своей безответности. Судьба отказалась связать наши жизни в одну, но время излечило раны и сейчас я бесстрастно вспоминал когда-то милые моему сердцу черты. Другие люди..... и новые чувства рождались на старых шрамах, но они не приносили ни счастья, ни того ощущения свободы, которое, если верить романтикам, дарит любовь. С каждым словом "люблю" я словно погружался во тьму. Мне хотелось бежать, хотелось уехать туда, где меня никто не знает, никто не найдет. Поселиться в каком-нибудь маленьком городке, который можно пройти вдоль и поперек за 30 минут, любоваться красотой природы, но главное - быть одному... Я ускорил шаг. Какие-то новые, неведомые ранее чувства охватили все мое существо, я почти бежал и брызги, заплаканных луж, оседали на моей одежде. Вся чернота мыслей легла на асфальт и превратилась в тень. Я бежал, но возле каждого, заженного фонаря, тень вновь догоняла меня и оказывалась впереди... Маленькая серая птичка. Мне в руки попала медицинская энциклопедия. Она как-то сама собой открылась на той странице, где всеми костями "блестел" скелет. Мое внимание привлекли ребра. "Грудная клетка". Именно клетка из живой плоти и крови, где на красном тоне сидит птица. У каждого своя. Моя не была не гордым орлом, ни роскошным павлином, я держал в клетке маленького взъерошенного воробья. Он забавно чирикал и эти звуки врачевали мою душу. Я был зачарован им и многое не замечал. Я награждал его качествами, полностью в нем отсутствующими но слепота не позволяла мне этого увидеть. День за днем я вырезал из бумаги перья, раскрашивал их гуашью и наклеивал на невзрачное оперение своего питомца. Сопротивления не было, моя птичка привыкла ко мне и охотно брала корм из рук. Я же привязался к ней еще больше. Возможно, именно по этому возникла мысль о том, что бы распахнуть дверци клетки и выпустить птичку на волю. "она ведь не улетит далеко, она любит меня" - так я рассуждал, ломая кровоточащие прутиья своего"я". "Чирик! Чирик!" - воробей взмахнул крылышками, бумажные перья посыпались на дно клетки. "Чирик!" - еще громче, еще увереннее крикнул он, сидя на письменном столе. Я протянул к нему руку, но он шарахнулся в сторону и затем вылетел в форточку, его поглотило ясное, весеннее небо. Мой дом опустел. Бесполезное сердце продолжало биться, а разломанная клетка беспомощно хлопала дверцей. Шли дни. Я искал мою птичку на серых осенних улицах и в засыпающем саду. Один раз мне показалось, что я ее нашел. Маленький взъерошенный воробей безразлично посмотрел на меня и улетел прочь. Быть может, это была совсем другая птичка. Но так это или нет, а я прекратил свои поиски и лишь изредка, во сне, мне слышится громкое и резкое чириканье. И тогда, не открывая глаз, в полудреме, я говорю то, что до сих пор не могу сказать наяву: "Прощай, моя маленькая серая птичка!". ОБМАН. Тепло вестебюля метро сменилось зимнем морозом улиц. Поежевшись она накинула капюшон и посмотрела на часы. Полночь. Кругом ни души. Тусклый свет фонарей уныло освещал улицу. Стуча тонкими каблуками по ледяной корке дороги, девушк торопливо двинулась вперед. Через несколько метров широкий тротуар превратился в узкую тропинку,резко сворачивающую в темный переулок. Девушка боязливо обернулась, прислушалась и ускорила шаг. Дорога вновь расширилась. С левой стороны - блестящее полотно дороги, справа - темные аллеи парка. к торопливым звенящим шагам добавилась осторожная крадущаяся поступь. Девушка сжалась, мелкая дрожь забила её тело, она ускорила шаг, КТО -ТО тоже пошел быстрее.Она побежала, её догоняли. Преследователь оказался быстрее и проворнее. Он грубо схватил девушку, зажал потной ладонью рот и поволок в парк.Она отчаянно сопротивлялась, но железная хватка не ослабевала ни на минуту. "Будте осторожны, на улицах города орудует маньяк..." - Обрывок утреннего телевизионного сообщения услужливо всплыл в памяти. Она не издала ни звука, лишь зрачки фиалковых глаз расширились, когда грубые руки обожгли её тело. Тишина парковых аллей наполнился торжествующим смехом победителя к которому через минуту добавился крик. Крик обезумевшего от ужаса и боли мужчины, на груди которого сидела огромная, маняющая обличия, тварь. Её фиалковые глаза смотрели призрительно-насмешливо, струйка кровавой слюны капала не изуродованное лицо, дёргавшегося в канвульсиях человека. "Будте осторожны, на улицах города орудует маньяк.Жертвами его жестоких убийств уже стали семеро мужчин в возрасте от 25 до 40 лет." Добавлено: - Вт Июн 15, 2004 21:38 -------------------------------------------------------------------------------- Сон. "До Садома далеко, Сердцу в клетке не легко, Жалят демоны его, Не оставят ничего....". Было темно и холодно, как всегда бывает зимой. Я брел вперед не разбирая дороги. В голове мелькнула мысль: "Это не сон, это моя жизнь...". Темнота рассеялась. Возле старого городского пруда сидел темноволосый юноша. Он что-то писал в небольшом блокноте, время от времени бросая взгляд своих прекрасных зеленых глаз на часы. Было ясно, что он кого-то ждет. Чем больше я на него смотрел, тем больше понимал, что мне до пьянящего дурмана хочется, что бы он ждал именно меня. Я собрался с духом и заговорил с ним. Было жаркое, волшебное лето. Я тонул в зелени бескрайних озер его глаз. За летом пришла осень и смерть холодом дохнула мне в лицо. С ним я оставил свое сердце. Вновь зима, непнроглядная темень и трескучий мороз. Я стал слабее и упав на колени не смог подняться. И вдруг... Откуда эта музыка? Этот теплый морской бриз? Молоденькая девушка, совсем еще ребенок, стояла на берегу моря и кормила чаек. * * * "Вы покидаете меня, моя принцесса?" - Ответом были горькие слезы. Ей я отдал свою душу... Меня сковал лед. Опустошенный, бессильный, я не спорил с судьбой. Наверное в последния раз приоткрыв глаза, я увидел прекрасного ангела с наполненными печалью глазами. Она вернула мне жизнь, но украла мысли. Теперь я живу по иннерции. Мне не чего дать и, следовательно, я ничего не могу просить. Иногда, когда ночная мгла становиться особо темной, а одиночество не переносимым, судьба посылает мне маленький лучик надежды. Мне сниться огромный, сводчатый зал, горящий камин. Языки пламени дрожа, игриво отражаются на шкуре большой собаки. Ее голова доверчиво покоится на коленях маленького мальчика из глаз которого на густой мех капают слезы. Господи, неужели это Я!? Неужели я умел когда-то плакать? Сон обрывается, но дарованный покой остается до утра. Poison. -Да что с тобой происходит? Почему!? Почему ты готов отдаваться первому встречному, только не мне? Почему избегаешь моего общества? Почему.... - Довольно, слишком много почему. - Холодный голос резконтрастировал с взволнованным. - Ты надоел мне, Дженши. Твоя попытка предьявить свои права на иеня безосновательна. - Безосновательна!? Значит все, что было между нами не в счет? - Было и прошло. - В голосе Аори почуствовалось раздражение. - Я устал от тебя, уходи. - АориЮ, так больше не может продолжаться, , на необходимо поговорить серьезно. Я люблю тебя и ты это прекрасно знаешь, но так и норовишь причинить мне боль. Зачем? Что случилось? - Оставь меня в покое. - С прежней холодностью произнес Аори. Убирайся ко всем чертям, я ничего не намерен обьяснять. - Клянусь, ты об этом пожалеешь! В глазах Аори заиграла усмешка. - А что ты мне сделаешь? Что ты вообще можешь сделать? Ты не посмеешь ко мне даже прикаснуться, если Я этого не захочу. Ведь ты любишь меня. - Последняя фраза была произнесена с издевкой и едва сдерживаемым смехом. Дженши вскочил и не произнося не слова выбежал прочь. Вечер укрывал таплом. Тонкий серп луны был едва виден на черном небосклоне, а звезды казались совсем тусклыми из-за ярких городских огнейж. Дженши бежал не разбирая дороги, протискиваясь сквозь толпу гуляющих иногда натыкаясь на людей, он бесцельно продвигался вперед. Перекресток. Дженши остановился. Вгокруг - людское море, сотни, тысячи льдей. Они проходили мимо не обращая внимания на неподвижно застывшего человека. Словно под гипнозом Дженши зашел в кафе. Он ничего не замечал вокруг, в его мозгу крутился лишь один вопрос: Почему? Дженши бвло тогда 24, Аори - 10. Он был тогда обыкновенным бродяжкой, умирающем не улицах зимнего города от голода и воспаления легких.Дженши дал ему все, кров, образование, работу, а позднее и свою любовь. Первоначально отношения между сыном респектабе6льных родителей и безымянным ублюдком складывались подобно отношениям отца и сына. Аори был любознателен и жизнерадостен, наивен и открыт. Он взрослел и и превращался из угловатого мальчишки в красивого юношу, чьи движения напоминали своей плакстикой грацию пантеры. Точно так же перерождались и чувства Дженши, на обломках сострадания родилась любовь. Порой, после бурной бессонной ночи, падая от усталости на шелковые подушки, обнимая Аори, Дженши чувствовал, вся его сила, вся его жизнь перетекает в это гибкое тело. И в этой слабости была его сила. Да, Аори был единственной слабостью Дженши. Все рухнуло как-то вдруг, без видимых причин. Аори стал отдаляться. Он больше молчал и частенько делал вид, что не слышит вуопросов Дженши. Однажды, дженши захотел обнять Аори, но он отстранился, как бы в шутку, смеясь, но в последствии он стал избегать Дженши, а однажды просто губо отталкнул его.Прошол месяц и у Аори кто-то появился, Дженши это чувствовал, но молчал.Так и продолжалось до сего дня. - АориЭ, почему!? - Дженши с силой ударил ку4лаком по столу. Сидевшие вокруг люди посмотрели на него с удивлением. - Вы будите что-нибудь заказывать? Дженши не услышал вопроса., его зрачки расширились, кулаки сжались. - Вы будите что-нибудь заказывать? - Голос официанта стал чуть раздражительней. Дженши очнулся. - Нет, ничего...Извуените. - В его глазах блеснула решительность. - Это опять ты.... - Красивое лицо Аори передернулось от неудовгольствия. - Нам надо поговорить. - Четко произнес Дженши. - Я сказал, что не хочу тебя видеть1 - Вдруг закричал Аори. - Убирайся, ты мне противен! - Аори, что с тобой! Ведь у нас было все хорошо, мы любили друг друга и... - Никогда я тебя не любил. Я боялся тебя, боялся опять оказаться на улице, боялся сказать "нет"! Конечно, золотой мальчик нашел себе игрушку, осчастливил бродяжку....Ты что думал, что я по гроб жизни буду тебе благодарен?!. - Дорогая китайская ваза полетела на пол. - Думал, за твои деньги я буду любить тебя?! С минуту Дженши молчал, закрыв лицо руками. - Аори, зачем ты молчал тогда.....? Зачем притворялся?.....- Его голос дрожал, казалось каждый слог был наполнен слезами. - Дженши, - с нежностью произнес Аори, - ты всегда казался мне таким сильным. Ана самом деле ты слаб ты - слаб...Жаль, что я понял это только сейчас....И ты вдвойне мне противен, убирайся! - Аори, - в руке Дженши что-то блеснуло, - я всегда любил тебя, я не хотел покупать твою любовь, я хотел любить тебя и быть любимым не за деньги... - Да ничего ты не хотел. Ты был слеп и даже не замечал моего безразличия и страха. - Я любил тебя и верил твоим словам, когда ты говорил, что любишь меня. - Это была ложь, теперь ты все знаешь. Завтра я уезжаю из этой страны...навсегда....Мы больше не увидемся, все кончено.... - Не уходи... - Ты даже не слышишь меня. - Карие глаза Аори сверкнули бешенством. - Неужели ты не понимаешь, что ВСЕ КОНЧЕНО! Стань сильным, уйди и закрой за собой дверь! Забудь! Отправь прах к праху! - Не уходи... - Тьфу! - Еще одна вакза полетела на пол. - Хорошо, тогда я уйщду отсюда и заодно и из твоей жизни. С этими словами Аори решительно направился к выходу. - Не уходи.... - Пошел к черту! Выстрел наполнил сухим треском все помещение. В глазах Аори попеременно отразились удивление, страх, ненависть, но на смену всему пришла усмешка. - Я никогда не думал, что ты так слаб, Дженши. Аори упал. Его сердце бешенно заколотишлось и замерло навсегда. Багряная лужа медленно расплывалась по полу. Дженши осторожно подошел к неподвижному Аори. Он приподнял его голову, даже мертвый Аори презрительно улыбался. Дженши отвернулся, что-то теплое стекло по его щеке. Он обмакнул палец в крови и написал на белой стене "Прости", смахнул слезу и вышел вон. Кошка. Мне часто приходилось видеть подобные деревушки. Маленькие, живущие своей, особой, жизнью, они во множестве затеряны на бескрайних просторах России. Они похожи друг на друга, они хранят тот неповторимый русский дух, о котором повествуют сказки и дарят чувство покоя и умиротворения. Большинство из этих деревушек даже нет на карте и меня удивило, когда без особого труда, на страницах весьма посредственного справочника мне попалось название «Кошкино». Так, благодаря своему увлечению топонимикой я попал в эту глубинку. Собственно, примечательно Кошкино было лишь так называемым «Голубым озером».Это весьма странное озеро, правильной круглой формы, глубокое, при чем глубина начиналась прямо возле берега. То ли за счет глины, то ли еще чего, вода в нем, в своей массе, была такого ярко бирюзового цвета, что казалась нереальной. На самом деле она была прозрачной и очень холодной. Правда, как я заметил, местные жители не особа жаловали Голубое озеро, предпочитая обходить его стороной, и даже в самую жаркую погоду купались в не глубокой речке без названия, протекавшей через деревню и где-то километров через 50 впадавшей в Оку. Одной характерной особенностью Кошкино было огромное количество кошек. Они сновали повсюду. В каждом доме этих домашних хищников жило в большом количестве. «Чудная деревушка» - подумалось мне, когда я впервые приехал в Кошкино. Однако последующие изыскания помогли разобраться с этими странностями. Первоначально Кошкино называлось – Озорная. Обычная деревня, принадлежащая помещику Тучкову. Название Кошкино деревушка получила лишь в начале 20 века и связано это навание с весьма любопытной легендой, которую я и хочу рассказать. После 1861 года в Озерной особо стал выделяться некий крестьянин Сомов. Он был не только работящ, но и весьма пронырлив. В скором времени Сомов отстроил свою, не большую мельницу и его дела пошли в гору. И все бы ничего, но хозяйство Сомова подверглось нападению крыс. От этих тварей просто не было спасения. Они были повсюду. Менее удачные соседи злорадствовали над чужым горем, жена Сомова, Валентина, обегала всех бабушек в округе и даже не поленилась съездить к какой-то целительнице в соседнюю губернию, но ничего не помогало. Бабушки охали, вздыхали, сходились во мнениях, что кто-то порчу навел, но их заговоры не помогали. И вот, когда руки уже опустились и сам Михал Иваныч по древнерусской традиции начал топить свою печаль в водке, на пороге их дома появилась кошка. Маленькая, чумазая, взъерошенная, с разноцветными глазами, какая-то вся несуразная. Но главное, это существо не просто появилось на пороге, возле нее лежала здоровая задушенная крыса. С этого дня дела пошли на лад. Машка, так назвали кошку, ловила крыс без устали. Она была отличным крысоловом и каждое утро Михал Иваныч и Валентина находили на своем пороге несколько мертвых зверьков. Михал Иваныч кошку уважал, но вот жена его животное невзлюбила. «Уж больно она страшная» - часто приговаривала хозяйка. Через несколько месяцев Сомовы и думать забыли про крыс, дела их опять пошли в гору. Машка растолстела, она ждала котят. Жившая в основном охотой, спавшая на сеновале, кошка редко просила у своих хозяев еды и никогда не просилась в дом. Теперь, студеной зимой ей, беременной и неуклюжей, тяжело было добывать пропитание и она все чаще жалобно мяукала под дверью, просясь в дом. - Пошла вон! – кричала на нее Валентина, выпихивая Машку из сеней. - Ладно тебе, Валя, ее шпынять. Жалко что ль? Пусть в сенях поживет пока. - Нечего ей в сенях делать.- Ворчала Валентина и сердито захлопывала дверь. Когда котята появились, Валентина мужу всю плешь проела. - Снеси их на озеро. Что нам кошек, солить что ли? - А крыс кто ловить будет? - Вон, одна есть, других не надо. В конец допекла Валентина мужа. Собрав еще слепых котят в мешок, Михал Иваныч отнес их на озеро. Всю дорогу Мешка, жалко мяукая бежала за ним, словно прося не делать этого. Когда Сомов бросил мешок в воду, кошка издала такой стон, что ему стало жутко. Он заспешил обратно. Домой Машка не пришла. Ее больше не видели в деревне. Прошел год. Сомовы процветали. В семье ждали прибавление – у Валентины должен был родиться долгожданный первенец. Родился здоровый, крепкий мальчик и Михал Иваныч был на седьмом небе от счастья. Своей жене он нанял помощницу по хозяйству, прикупил еще одну корову. Сына назвали Иваном, в честь деда. Стояла жаркая, июньская погода. Солнце пекло так, что воздух казался раскаленной лавой. Трава пожелтела под нещадными лучами. Время, казалось, остановилось. Валентина весь день хлопотала по хозяйства. Луша, ее помощница, возилась со скотиной. Михал Иваныч уехал в город. Ближе к вечеру жара начала спадать и Валентина, ожидая возвращения мужа, стала собирать на стол. - Жена-а! – послышался из сеней веселый голос Михал Иваныча. Зови Ванюшу, я вам подарки привез. - А разве ты его у ворот не встретил? Они же там с ребятами ввозятся.- Валентина, раскрасневшаяся вошла в комнату. - Нет, нет его там и ребят нет. - Ну так значит на речку побежали. Вот паршивцы. Ну я ему! Валентина оправила одежду и пошла звать сына. -Ванька! А ну живо домой, отец приехал! Возле речки с гордым видом ходил гусиный выводок, ребятишек там не было. «Неужели в лес убежали?» - Беспокойство закралось в сердце Валентины. Она отправилась к соседке, сын которой был приятелем ее Вани. Беспокойство не на шутку охватило женщину, когда она узнала, что ребятишки разошлись по домам уже давно. Ребенка нашли через шесть дней. В Голубом озере. Тогда же и выяснилось, что в тот злополучный июньский день утомленные зноем, ребята решили сходить искупаться на речку. Измелевшая от жаркой погоды, взболумученная домашней птицей она была весьма не привлекательна для водных забав. Вот тогда-то и возник разговор про Голубое озеро. Но ребята боялись ослушаться запретов своих матерей, которые строго настрого запрещали им там купаться, тем боле, что не все дети умели плавать, а озеро было глубоким. Однако неимоверная жара и желание показать друзьям свою смелость перевесили. Хорохорясь перед товарищами, Ваня, сказал, что, искупается в Голубом озере, не смотря на то, что мать ему это запрещает. И он пошел на озеро один. Прошло много времени, но Ваня не возвращался. Ребята, кто напуганные тем, что они совершили что-то недозволенное, кто просто уставший от ожидания, разошлись по домам. Когда выяснилось, что мальчик пропал, напуганные еще больше дети приняли негласное решение молчать о случившимся. Никто никогда так и не узнал, что произошло в тот день на Голубом озере. Быть может холодная вода всему была виной, а может и еще что-то... После смерти сына Сомовы уехали из Озерной не смотря на то, что их мельница, единственная в округе, приносила неплохой доход. Ни Михал Иваныч, ни Валентина не сказали ни слова, после того, как увидели тело сына. Ребенка похоронили на деревенском кладбище второпях. Спешку объясняли тем, что из-за долгого пребывания в воде тело было изуродовано и быстро разлагалось, но по деревне поползли странные слухи. Говорили, будто у несчастного ребенка были выцарапаны глаза….. |
| Гостевая книга |
Хостинг от uCoz